|
|
|
На главную Анализ
«Граф Монте-Кристо» по-советски. Свою знаменитую книгу «Россия в концлагере» Иван Солоневич написал в 1935 году, задолго до того, как появились «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына и «Колымские рассказы» Варлама Шаламова. Однако несмотря на то, что она ничем им не уступает и появилась значительно раньше, в России до сих пор ее мало кто читал. Огромными тиражами книга была издана за границей (в одной только Германии напечатали 200 тысяч экземпляров – в назидание тамошним «левым»), в СССР вообще, конечно, никогда не издавалась, а в новой России – ничтожными тиражами. Последнее ее издание отпечатано в 2005 году в Москве тиражом всего в… 1,5 тыс. экземпляров! Иван Солоневич окончил юридический факультет Петербургского университета и никогда не был никаким графом. «Монте-Кристо» его можно назвать только с очень большой натяжкой. Но он тоже, как и герой романа Дюма, в результате доноса очутился в заключении, а потом невероятным способом бежал, стал обеспеченным человеком, много скитался по свету, пережил покушение и до конца дней ожесточенно мстил. Но не отдельным негодяям, а целому преступному режиму – сталинскому СССР, и не кинжалом и золотом, а книгами и статьями… Русский богатырь А между тем это – великая книга. Солоневич был первым, кто рассказал, что на самом деле произошло в СССР, о том, что Ленин и Сталин превратили огромную страну в страшный концлагерь, а всех ее жителей – в бесправных рабов. Она увлекательна и как драматическое литературное произведение. Но главное ее отличие от книг Солженицына и Шаламова в том, что Солоневич писал, как говорил сам, не о ГУЛАГе, а о «России в концлагере», о русских людях, которые вдруг оказались рабами. Он был, пожалуй, первым, кто понял и разоблачил сталинский «социализм», оказавшийся на деле варварской диктатурой средневековой неволи, террора и истребления миллионов. Понял и в деталях показал абсурд всей советской системы, бессмысленность «великих строек коммунизма», разорявших страну. «Скажите, а разве не глупо и разве правдоподобно, что сто шестьдесят миллионов людей, живущих на земле хорошей и просторной, семнадцать лет подряд мрут с голоду?» – спрашивает в 1935 году Солоневич. И сам отвечает: «Все это вопиюще глупо. Но эта глупость вооружена до зубов. За ее спиной – пулеметы ГПУ». «Революция, – писал Солоневич, – не отняла у меня никаких капиталов – ни движимых, ни недвижимых – по той простой причине, что капиталов этих у меня просто не было. Я даже не могу питать никаких личных и специальных претензий к ГПУ: мы были посажены в концентрационный лагерь не за здорово живешь, как попадает, вероятно, процентов восемьдесят лагерников, а за весьма конкретное преступление, преступление с точки зрения советской власти весьма предосудительное: попытку оставить социалистический рай… То, что я пережил в течение этих советских лет, определило для меня моральную невозможность оставаться в России». Иван Лукьянович Солоневич родился в Гродненской губернии в семье школьного учителя. Окончил (экстерном) гимназию в Вильно, а потом юридический факультет Петербургского университета. Потом жил в Петербурге на улице Жуковского, работал в газете «Новое время». О революции у него сразу не было никаких иллюзий, он воевал в Белой армии и не сумел уйти с Врангелем только по той причине, что заболел тифом. Из СССР он пытался бежать вместе с братом Борисом и сыном Юрой дважды: первый побег был неудачным – за это они и угодили в лагерь, а второй, невероятный по своей дерзости и уникальный в своем роде, – удался. Побег Солоневича из лагеря в Карелии вместе с братом и сыном достоин детективного романа. Несколько месяцев они готовились к нему, сумели достать карты, компас, тайно устроили в лесу склад продуктов. А потом, обманув охрану, 17 дней пробирались к финской границе. Через бурелом, многочисленные реки, болота и озера, невыносимо страдая от полчищ комаров. Не раз слышали лай собак, выстрелы, иногда погоня оказывалась совсем близко, и наконец добрались до Финляндии. Солоневич был человеком огромной физической силы, настоящим русским богатырем. Он профессионально занимался тяжелой атлетикой, борьбой и боксом. Сменил десяток профессий, работал журналистом, а перед арестом – инструктором по спорту и туризму в профсоюзах. Невероятными силачами были и его брат и сын. Именно по этой причине они смогли выжить в лагере, а потом бежать. Именно сила не раз спасала их в самых отчаянных ситуациях.Бегство «из рая» За границей Финские пограничники встретили опухших и измученных беглецов сочувственно, накормили, уложили в чистые постели. «Однако комфорт не помогал. И вместо того ощущения, которое я ожидал, вместо ощущения достигнутой наконец цели, ощущения безопасности, свободы, на душе было отвратительно скверно… Чистота и уют этой маленькой семейной казармы, жалостливое гостеприимство жены начальника заставы, дружественное зубоскальство пограничников, покой, сытость, налаженность этой жизни воспринимались как некое национальное оскорбление: почему же у нас так гнусно, так голодно, так жестоко?» Как русский патриот, Солоневич болезненно переживал нападение нацистской Германии на его родину. Перед началом войны он написал Гитлеру меморандум, в котором предупреждал о гибельности ведения войны против русского народа. За что и был отправлен немецкими властями в ссылку в Померанию, где и провел всю войну, после окончания которой перебрался в Аргентину. Первые два года эмиграции Солоневич провел в Хельсинки, работая грузчиком в порту. Написанная в эти годы книга «Россия в концлагере» была издана более чем на 10 иностранных языках, вызвала сенсацию во всем мире и принесла автору материальное благополучие, что позволило ему впоследствии сосредоточиться на издательской и литературной деятельности. Затем он жил в Софии, в Берлине, издавал газеты «Голос России», «Наша жизнь», журнал «Родина», стал известным публицистом. Его основной целью была борьба с советской властью, разоблачение ужасов бесчеловечного режима террора. НКВД устроило за ним охоту, ему прислали бомбу под видом почтовой бандероли, в результате покушения погибла жена. Народная монархия В Буэнос-Айресе он продолжил издавать газету «Наша страна», но после доносов российской эмиграции был выслан правительством Перона из страны и умер в Уругвае. Он считал, что монархия – единственно возможная для России форма государственного устройства. Причем не крепостническая монархия Петра I, создавшая привилегированную и космополитическую касту дворян-рабовладельцев, а та, которая сложилась в России до петровских реформ. «Русская история, – писал Солоневич, – является самой трагической историей мира, но она является и самой простой… Крепостной режим искалечил Россию». Солоневич получил известность и как крупный мыслитель своей книгой «Народная монархия». Его идеи, так же как и Ильина, Бердяева и других русских философов и историков, стали известными в России только после краха СССР. До последнего дня он верил в великое будущее Родины, в ее освобождение от оков. На его простой могиле в Монтевидео начертаны слова: «Идеологу народной монархии, будущей России и борцу против коммунизма». Он вел по этим вопросам жестокую полемику с другими эмигрантами из России, перессорившись со всеми. В ответ его обвиняли во всех грехах, в том числе и в несуществующих, в частности в сотрудничестве с советской разведкой. Писали на него доносы. Разумеется, что сотрудничать с НКВД Солоневич никак не мог, он был русским патриотом и советскую власть ненавидел всеми фибрами души, считая ее виновной в беспрецедентной национальной катастрофе.
 Нам халтура не нужна!. Музей под… лодкой. Еще раз о «ведрах с гвоздями». Зенит пригласил Зе Роберту. «Огромное ей спасибо!». День воды и идей. Премьер-министр Японии. Дзюнъитиро Коидзуми.
На главную Анализ 0.0205 |